Мрачная история (глава 22, эпилог и послесловие). ЧеширКо.
– Я знаю ваших родителей, молодой человек.
Чей-то знакомый голос прозвучал так глухо, как будто говорящий сидел в пустой бочке. Мрак открыл глаза. Мир вокруг него был расплывчатым и мутным, но не прошло и нескольких секунд, как он вновь принял привычные цвета и очертания.
– И только из уважения к ним, я не вышвырну вас с экзамена, а дам еще один шанс.
Голос тоже изменился и стал звучать вполне естественно.
– Вам нужно ответить на простой логический вопрос. От вашего ответа будет зависеть ваша судьба. Готовы?
Мрак протер глаза и посмотрел перед собой. Он стоял у большого дубового стола, а перед ним на своем троне восседал профессор из Школы Волшебства. Оглянувшись, он увидел за собой ряды парт и абитуриентов, готовящихся к экзамену.
– Я на экзамене, да? – спросил Мрак у профессора. – Это Стрижгород?
– Вы хорошо себя чувствуете, молодой человек? – озабоченно спросил волшебник.
– Простите, профессор. Я немного переволновался.
– Может быть, попьете воды?
Профессор взмахнул рукой, и в его ладони тут же появилась полная кружка. Сделав пару глотков, Мрак поблагодарил волшебника и поставил кружку на стол.
– Значит, всё получилось, – шепнул себе под нос Мрак.
– Что вы сказали?
– Ничего. Кажется, вы хотели задать вопрос.
– Да, хотел, – кивнул профессор. – И звучит он так. Что неподвластно ни одному волшебнику в мире?
Мрак, бросив на профессора ироничный взгляд, подошел к окну и, опершись руками о подоконник, посмотрел на улицу. Темная река, Мокрое озеро и на их фоне голубые вершины Шестигорья – все было на месте. Да, он определенно находился в Стрижгороде на вступительном экзамене в Школу Волшебства. И теперь ему нужно было всего лишь ответить на вопрос, ответ на который он уже знал. Всего одно слово отделяло его от зачисления в ряды будущих волшебников и исполнения мечты его родителей. Одно слово и все его ошибки будут исправлены.
– Профессор, – Мрак повернулся к волшебнику, – я знаю ответ на ваш вопрос.
– Так озвучьте же его, молодой человек.
– Но я вам совершенно точно могу сказать, что он соответствует действительности лишь наполовину.
Брови волшебника поползли вверх от удивления.
– Что вы хотите этим сказать?
– Я хочу сказать, что время на самом деле неподвластно ни одному волшебнику, но есть один человек, который несколько минут назад смог его приручить. Я знаю, что никто и никогда в это не поверит, но это правда. К сожалению, этот человек не является волшебником, но он чтит законы волшебства и знает о том, что его нельзя использовать в собственных интересах. Поэтому я должен вам сообщить, что…
Мрак на секунду закрыл глаза и, резко выдохнув, закончил:
– Я должен сказать, что отказываюсь поступать в школу. Простите, что я отнял у вас время, – на этих словах он невольно улыбнулся, – но первый закон волшебства велит мне поступить именно так. Всего доброго!
Мрак опустил голову в легком поклоне и уже через мгновение закрыл за собой тяжелую дверь аудитории, оставив ошарашенного волшебника наедине с остальными абитуриентами.
Спустившись по ступеням с крыльца школы, Мрак вдохнул воздух полной грудью и побежал так быстро, как только мог. Покинув Стрижгород, он свернул с дороги, ведущий к его родной деревне, и через несколько минут оказался в тени Деревянного леса. Он бежал по лесу, и ветви в кровь расцарапывали его лицо и руки. Остановился Мрак только тогда, когда отбежал от опушки на приличное расстояние. Переведя дух, он медленно зашагал по лесу, вертя головой во все стороны, как будто что-то выискивая. После получаса поисков, заметив что-то на земле, он радостно рассмеялся. Никогда еще он не был так рад увидеть в лесу человеческую руку, торчавшую из земли. Откопав вурдалака, он тут же бросился к нему на шею.
– Ты жив, Карт! – закричал он. – Ты не представляешь, как я рад тебя видеть!
– Мы… мы знакомы? – произнес опешивший упырь.
– А, ты же ничего не помнишь! Мне столько всего нужно тебе рассказать! Как же я рад, Карт!
– Да кто ты такой? – отстранившись от парня, нахмурился он.
– Я Мрак. Ты меня знаешь, друг. Просто не помнишь. Но я все тебе расскажу по пути.
– По какому еще пути?
– Просто поверь мне, Карт. Нам нужно очень быстро попасть в Лужицы. Доверься мне, и там с тобой произойдет кое-что, о чем ты и мечтать не мог.
– Да конечно, – хмыкнул вурдалак, – еще я с сумасшедшим по ночному лесу не бродил… Спасибо тебе за то, что откопал меня, но дальше я сам.
С этими словами Карт, то и дело оглядываясь на странного парня, попытался скрыться в темнеющем лесу. Счастливая улыбка сползла с лица Мрака. Он стоял и смотрел вслед уходящему другу.
– Карт! – выкрикнул он. – Ради тебя я только что отказался от поступления в Школу Волшебства!
– Сочувствую, но ничем не могу помочь.
– Да я всё про тебя знаю!
– Это меня и пугает.
– Да остановись же!
Мрак сорвался с места и бросился вдогонку. Поравнявшись с упырем, он зашагал с ним рядом.
– Ты любишь закапываться в землю, поэтому тебя назвали Картофелем, а сокращенно – Картом. У тебя есть друг по имени Ы, который раньше любил шутить про глаз в своем кармане. Ты мечтаешь попасть в Ледсбург, чтобы пожить подольше. Ты любишь шутить, но делаешь это не всегда смешно.
– Последний пункт очень спорный, – буркнул Карт и ускорил шаг, оставив позади Мрака.
– Да остановись же ты! Я знаю твою семью!
Вурдалак сделал еще несколько шагов и замер на месте. Несколько секунд он стоял, не решаясь двинуться ни вперед, ни назад, а затем медленно повернулся к парню.
– У меня была семья?
– У тебя была замечательная семья, и я хочу тебя с ней познакомить!
Вурдалак сразу как-то ссутулился и обмяк. Его руки затряслись и он, опершись о дерево, сполз по нему на землю. Мрак тут же оказался рядом с ним.
– Всё, что ты говоришь… это правда?.. – Карт посмотрел на парня глазами, полными тоски и надежды.
– Чистейшая правда.
– Но почему я должен тебе верить?
– Карт, у меня нет никаких доказательств, которые я смог бы тебе сейчас предоставить, но я тебя прошу – поверь мне! Так, как когда-то я поверил тебе, – без лишних вопросов и сомнений.
– Но я вижу тебя впервые!
Мрак протянул руки к вурдалаку и, схватив его за плечи, пристально посмотрел ему в глаза.
– Карт, я понимаю, что всё это звучит глупо и неубедительно, но ты должен мне поверить! Да, я человек, а ты вурдалак, но когда-то ты тоже был человеком. Пойми, я не испытываю к тебе ненависти, я просто хочу помочь, – Мрак в отчаянии вскинул руки вверх. – Выпей всю мою кровь, съешь меня по частям, если я тебя обману. Но ты должен сейчас довериться мне, понимаешь? Неужели ты хочешь остаток своей жизни провести в этом лесу, прячась от солнца в ямах, которые ты будешь рыть сам себе? Неужели ты хочешь такой судьбы теперь, когда я стою перед тобой и умоляю, чтобы ты встретился со своей семьей? Карт, я прошу тебя – поверь мне!
Вурдалак молчал и застывшим взглядом смотрел прямо перед собой. Наконец, он вынырнул из своих мыслей и взглянул на Мрака.
– Всю свою жизнь после смерти я мечтал найти их, но я совсем ничего не помнил. Сначала я искал, а потом подумал: как я покажусь им на глаза? Зачем я им нужен такой?
– Да это же твоя дочь, дурак! – выкрикнул парень. – Она будет любить тебя в любом обличье. Как ты этого не понимаешь?
– Дочь? – глаза упыря полыхнули. – У меня есть дочь?
– Очень красивая дочь, Карт, – улыбнулся Мрак. – Ты сам все увидишь, но нам нужно спешить, иначе может произойти страшное.
– Ей угрожает опасность?
– Да. Если мы опоздаем, она может погибнуть.
Карт резким движением вскочил на ноги и ткнул пальцем в грудь Мрака.
– Я не знаю, кто ты такой, но запомни - если ты обманешь меня, я съем твои мозги, а потом вырву язык и положу его на муравейник. Куда идти?
– В Лужицы.
– Ну, что ты стоишь? Скорее!
Мрак не успел ничего ответить, как вурдалак уже скрылся в зарослях.
– Ты молодец, Карт! – облегченно выдохнув, прошептал парень и бросился вслед за ним.
Казалось, вурдалак не знает усталости. Он бежал по лесу не останавливаясь, и Мрак еле успевал за ним. Через час в лесу стало темно, как в подвале, и Мраку приходилось ориентироваться только на звук хрустящих веток под ногами упыря. Наконец, когда он готов был упасть на землю от изнеможения, лес расступился, и они оказались на той самой опушке, куда несколько дней назад вышли вместе с Мартой после того, как вытащили ее из рук болотной твари.
– Куда дальше?
Карт посмотрел на запыхавшегося Мрака, который еле стоял на ногах.
– Если ты и дальше будешь так быстро бежать, то мой язык отвалится без твоей помощи, - выдохнул парень, подкатив глаза.
– Куда дальше?! – выкрикнул упырь и схватил Мрака за горло.
– В деревню, куда еще? Только не беги. Еще не хватало утонуть в какой-нибудь луже.
– Пойдешь первым. Но помни, если мне что-то не понравится, я тут же откушу твою лживую голову.
Карт разжал пальцы на горле парня и, толкнув его в спину, зашагал вслед за ним, не спуская с него глаз. Уже через несколько минут они стояли у дома Марты.
Громкий и настойчивый стук в ворота разбудил и Марту, и ее бабушку.
– Кого еще там принесло на ночь глядя? – поднимаясь с кровати, недовольно произнесла старушка.
– Я открою, бабуль, – опередила ее девушка.
– Да это сосед, наверное. Снова на бутылку побираться пришел.
Но Марта уже не слышала ее. Выбежав из дома, она бросилась к воротам, в душе лелея надежду на то, что это никакой не сосед, а посыльный из Школы Воинов, которого отправил ректор Крой, решив, что его учебное заведение никак не сможет обойтись без своей лучшей ученицы. Распахнув настежь калитку, она с улыбкой на лице приготовилась выслушать послание, адресованное ей, но никакого посыльного там не оказалось.
– Вы кто? – недружелюбно бросила она, рассматривая незнакомого молодого парня.
– Здравствуй, Марта, – усталым голосом произнес Мрак. – Мне столько всего нужно тебе рассказать… Но перед тем как ты закроешь калитку, я хочу, чтобы ты знала, что если ты меня не выслушаешь, то твой отец съест мои мозги.
– Мой отец мертв.
– Тогда скажи ему об этом сама.
– Кто там, внучка? – послышался голос бабушки, которая все же вышла посмотреть, кто это там решил нарушить их покой посреди ночи.
– Сумасшедший какой-то, бабуль, – закатывая рукава, мрачно отозвалась Марта. – Не переживай, сейчас я ему вставлю мозги на место.
– Я так понимаю, что любовь к мозгам – это у вас семейное? – вздохнул Мрак. – Карт, выходи.
Из темноты вынырнула тень вурдалака и замерла в нескольких шагах от девушки. В тот же миг у ворот появилась и бабушка, держа в руке огарок свечи. Осветив лицо Мрака, она повернулась к вурдалаку. Огонек в ее руках задрожал и внезапно упал на землю.
– Грим… - прошептала она и закрыла лицо руками.
До самого рассвета в доме Марты горела свеча, вокруг которой сидели четыре человека и никак не могли наговориться. По просьбам новоявленного семейства Мрак раз за разом пересказывал историю, участниками которой все они являлись. Конечно же, сначала они отнеслись к его рассказу с недоверием, но подробности из их жизни, которые Мрак откуда-то знал, в конце концов все же убедили их в его правдивости.Карт, обнимая свою дочь, уже представлял, как они все вместе поедут в Деревню Полуживых на фестиваль гробовщиков. Он говорил, что нельзя упустить такую возможность и что он вновь попытается стать судьей конкурса. Он очень надеялся на то, что его дочь своими глазами увидит, что он не просто упырь из леса, а вполне уважаемый в обществе вурдалак. Марта, конечно, переживала из-за своего отчисления из Школы Воинов и подлого замысла ректора Кроя, но радость от появления почти живого отца вытеснила все грустные мысли из ее головы. Бабушка то и дело вспоминала того молодого Карта, которого она знала еще как Грима и незаметно смахивала слезинки со своих морщинистых щек. Они плакали и смеялись, пили чай и закусывали пирожками, которые бабушка то и дело подкладывала на тарелку. Лишь под утро все разбрелись по комнатам и уснули крепким сном. Не спалось только Мраку. Он все ворочался и никак не мог сомкнуть глаз, но с первыми лучами солнца и он провалился в забытье. На следующий день Мрак засобирался в дорогу.
– Может, останешься еще ненадолго? – с надеждой в голосе спросила Марта, когда все семейство вышло проводить нового друга.
– Нет, мне пора, – грустно улыбнулся Мрак. – Но когда-нибудь мы обязательно увидимся еще раз.
– Обещаешь?
– Только при одном условии, – он подмигнул Карту. – Если ты мне пообещаешь, что дверь в сарай с ледником будет всегда открыта для твоего отца. Ему нужно почаще там бывать.
– Да я сам любой замок перегрызу ради ледяной ванны, – засмеялся вурдалак.
– Было бы чем перегрызать, – улыбнулась бабушка. – Погляди – зубов-то почти и не осталось, да худой какой стал. Сейчас Мрака проводим, пойдем обедать. Я уже каши овсяной тебе наварила.
– Овсяной? – скривился Карт. – Мне бы кровушки тепленькой…
С этими словами он закатил глаза и, выставив вперед руки, двинулся на старушку, покачиваясь из стороны в сторону и подвывая.
– Вот каким был дураком, таким и остался. Как дам сейчас!
Бабушка беззлобно замахнулась на своего зятя полотенцем, которое держала в руках. Увернувшись от карающего удара, Карт подхватил старушку на руки и закружил в воздухе.
– Отпусти, негодник! – запричитала она, заливаясь смехом.
– А тёщенька-то моя совсем легкая – мне на один зуб, – махнул он рукой, опустив старушку на землю, – а вот доченька…
– Ну, пап! – покраснела Марта, снова попавшая в ловушку объятий своего отца. – Ну, хватит…
– И еще, – произнес Мрак, – Марта, пообещай мне, что подумаешь о своем отношении к нежити. Не их вина в том, что они такие и тоже хотят жить. К тому же это не нежить убила твоего отца, это сделали люди.
– Да, я уже поняла, – мрачно кивнула девушка.
– Ой, я и забыл, что меня убили, – трагическим голосом произнес Карт и стал артистично заваливаться на землю, приложив руку к груди.
– Тьфу, дурак, – засмеялась бабушка.
– Пап, ну, вставай, что ты как маленький?
Марта склонилась над отцом и принялась поднимать его с земли, но тот, внезапно «ожив», схватил свою дочь за руку и сделал вид, что пытается ее откусить.
– Это я маленький? Сейчас мертвый папка как откусит руку, будешь знать!
– Пап, щекотно! Отпусти! – хохотала Марта, пытаясь вырвать ладонь из цепких рук вурдалака.
Мрак смотрел на этих счастливых людей и улыбался. Сейчас он понимал, что всё было не зря. Все, что ему пришлось пережить за последние несколько дней, – все это должно было произойти хотя бы ради этого по-настоящему счастливого дня одной маленькой семьи.
Мрак долго прощался со своими новыми друзьями, которые не хотели его отпускать, но в конце концов, обняв каждого и взмахнув на прощание рукой, он, не оглядываясь, зашагал по дороге туда, куда звало его сердце.
Впереди была еще одна встреча, которой он не так давно опасался, а сейчас ждал с нетерпением.
Дверь дома на окраине деревни скрипнула и медленно отворилась. Мрак на мгновение замер на пороге и, закрыв глаза, втянул ноздрями воздух. Запах проник в его нос и, разлетевшись на маленькие частички, и, казалось, вонзился прямо в мозг. Он знал каждый элемент этого сложного аромата. Вот так пахнет книжный шкаф, который стоит в самой большой комнате. Он набит книгами так плотно, что иногда они просто выпадают из него и с громким глухим звуком приземляются на деревянный пол, пугая кота по имени Филин, который тут же вскакивает и смешно вертит головой во все стороны. А это запах того самого чая, который он очень любит пить по утрам, щурясь от яркого солнечного света, проникающего на кухню сквозь окно, завешенное полупрозрачной шторой. У света тоже есть свой запах. От него хочется смеяться и чихать одновременно. Мрак еще раз набрал полную грудь воздуха и, выбрав из всего разнообразия самый красивый и дорогой ему запах, улыбнулся. Этому аромату он был всегда рад больше других. Это был запах весеннего разнотравья с оттенками аромата теплого осеннего ветра, смешанный с отпечатком первого снега и бурной летней реки, – запах маминых волос.
Мрак открыл глаза и тут же увидел свою маму. Она стояла в дверях кухни и держала в руках кружку с тем самым ароматным чаем. В ее глазах читались удивление, легкая грусть и одновременно – нескрываемая радость.
– Кто там пришел? – раздался из комнаты голос отца, а через секунду он и сам появился на пороге.
Нахмурившись, он посмотрел на сына и покачал головой.
– Провалил экзамен?
– Пап, я подумал – у нас же скоро снова день деревни? Вряд ли вы сами справитесь с подготовкой к празднику. Я вам в этом году помогу, а уже на следующий обязательно поступлю в школу.
Отец Мрака вздохнул и, поджав губы, внимательно посмотрел сыну в глаза.
– Обещаешь?
– Обещаю, – улыбнулся Мрак, заведя за спину руку со скрещенными указательным и средним пальцами.
– Ну, что вы встали, как вкопанные? – засмеялась мама. – Пойдемте пить чай, а заодно обсудим заклинания к празднику. Нам предстоит много работы.
– Мам, пап, я так по вам скучал…
Мрак шагнул через порог и, обняв своих родителей, вдруг почувствовал себя самым счастливым человеком в мире. Да, он не стал волшебником, провалил экзамен в Школу Волшебства. За несколько дней он узнал, что такое ложь, предательство и подлость, но, назло всем житейским бурям и ураганам, он сохранил жизнь тому зеленому ростку, который как раз сейчас протягивая свои листья к солнцу, превращался в большое и сильное дерево.
Так, как говорил Ленточный Чу.
Эпилог.
Ветер, устав от долгого дня, ворочался в кронах вековых дубов Деревянного леса. Последний луч солнца, пробежавшись по ним, скрылся за горизонтом, и лужайка перед таверной «У» погрузилась во тьму. Неслышно ступая по земле, из леса вышла темная фигура и, нерешительно потоптавшись на месте, все же шагнула ко входу в заведение. Поднявшись по ступенькам на крыльцо, она схватилась за ручку двери и потянула ее на себя, но чей-то сильный удар ноги изнутри, распахнул дверь настежь, больно стукнув фигуру по лбу.
– Послушай, литератор, – приложив руку к месту ушиба, произнес темный силуэт, – еще раз пнешь дверь, и я отрежу косой твою гениальную ногу и пришью ее тебе вместо руки. Может, тогда ты научишься пользоваться ею по назначению.
– О, достопочтимая Смерть, – зашептал побледневший Оман, увидев перед собой темную гостью, – я приношу вам свои глубочайшие извинения и уверяю, что впредь такое не повторится.
– Ты уж постарайся, – произнесла она и оглянулась на стену леса, черневшего за ее спиной. – Ты не видел здесь упыря с молодым парнем? Они внутри?
– Несколько упырей сидят в таверне, но ни одного молодого парня с ними я не заметил, – покачал головой Оман. – Кстати, позвольте похвастаться. Сегодня в Стрижгородском…
– Да знаю, знаю. Ты теперь у нас граф, да?
– Как же мне приятно услышать о том, что сама Смерть следит за моими успехами, – расплылся в улыбке Оман.
– Выходит, мальчик все же выбрал свою дорогу, – пропустив слова писателя мимо ушей, прошептала она.
– Простите, я не расслышал.
– Пойдем, граф Оман, – она посмотрела на него ярко-голубыми огоньками глаз и легонько подтолкнула к двери. – Обсудим с тобой один старый вопрос.
Закрыв за собой дверь, Смерть вошла в таверну. Здесь все было как всегда – двоедушник-управляющий за стойкой лениво протирал стаканы, в дальнем углу под улюлюканье своих друзей прямо на столе вытанцовывал перебравший пива злыдень. Домовой, развалившись на подоконнике, читал какую-то книгу, морщась от громких звуков, мешавших ему сосредоточиться на чтении. Смерть, переступив через ноги развалившегося на полу оборотня, наполовину принявшего образ быка, шагнула вслед за Оманом к свободному столу. Усевшись на лавку напротив писателя, она внимательно посмотрела на него.
– Сколько я тебе должна, Оман?
– Да бросьте, – замахал руками тот, – это же такая мелочь… Да и когда это было? Подумаешь, угостил вас полгода назад кружкой пива в честь выхода моей книги. Разве это можно назвать долгом?
– Сколько я тебе должна, Оман? – повторила Смерть, повысив голос.
– Два олтыра, – тут же перестал кривляться писатель.
– У меня нет денег, – уже спокойнее произнесла она, – но я всегда отдаю свои долги.
– Не сомневаюсь.
– Поэтому у меня есть для тебя предложение.
Она замолчала, потому что к столу подошел гном и, поприветствовав гостей, озвучил меню:
– Есть варево на первое, жарево на второе. Из напитков: пиво, молоко.
Смерть хотела ответить на это своей традиционной фразой, которая сама собой вырывалась из ее уст каждый раз, когда она вспоминала этого разносчика, но вдруг осеклась и, посмотрев на гнома, покачала головой.
– Благодарю, мы сделаем заказ позже.
Проводив гнома взглядом, она снова посмотрела на Омана.
– Как там твоя книга, которую ты пишешь?
– Признаться, она пишется с большим трудом. Видимо, муза покинула меня, но я не унываю. Когда-нибудь я обязательно поставлю в ней точку и хорошенько отмечу это событие.
– Забудь о ней. У меня есть для тебя другая история, которая удивит и тебя, и твоих читателей.
Оман оживился и заерзал на скамейке.
– Я внимаю каждому вашему слову.
– Но перед тем как я ее расскажу, мы договоримся с тобой, что эта история пойдет в погашение моего долга.
– Это как? – не понял Оман.
– Я продаю ее тебе за два олтыра, пустая твоя голова. После того как я ее расскажу тебе, будем считать, что я тебе ничего не должна. Идет?
– С удовольствием и благодарностью принимаю ваши условия.
– А пока ты достанешь, наконец, свой блокнот и приготовишься писать, я сделаю заказ и смочу горло чем-нибудь прохладным.
Смерть повернулась к стойке, возле которой скучал разносчик.
– Милейший гном, будьте добры, принесите мне кружечку… – она на секунду задумалась, а огоньки ее глаз полыхнули двумя ярко-голубыми точками. – Принесите мне кружечку холодной воды. Надеюсь, она у вас бесплатная?
Гном, приняв заказ, отправился на кухню, а Смерть, усевшись поудобнее, взглянула на Омана, который уже выудил из своего кармана блокнот и карандаш и замер в ожидании.
– Итак, начнем. Сначала тебе покажется, что это мрачная история, но поверь, в ней очень много света…
Послесловие.
В тот вечер я почти дословно записал историю, рассказанную мне темной гостьей, и почти год занимался ее художественным оформлением. Кому-то она покажется выдуманной и неправдоподобной, но я склонен верить Смерти, и мне кажется, что она не исказила ни единого факта, ни одного из своих воспоминаний. На это указывает и череда событий, свидетелем которых я впоследствии оказался, а также то, что не все из них оказались радостными. Но, на мой взгляд, это лишь подтверждает правдивость этой истории, которая тем и отличается от выдуманной сказки, что не служит банальным развлечением для обывателей, а является всего лишь небольшим отрывком из жизни, наполненной как радостными и счастливыми, так и печальными моментами.
Краткое описание некоторых из событий я представлю на твой суд, мой благодарный читатель. А ты уже сам решишь – доверять рассказанному мной или нет.
Через несколько дней после той памятной встречи с темной гостьей, я узнал о том, что торговец Гольд был убит по дороге в город посреди Деревянного леса. Разбойники напали на него и похитили весь товар, который он вез в Ледсбург. Помимо всего прочего, они украли серебряный кубок, который предназначался для победителя конкурса гробовщиков Деревне Полуживых, где присутствовал ваш покорный слуга в качестве распорядителя. Гропс вышел из этой ситуации с блеском, наградив победителя правом на бесплатные обеды в рюмочной «Не чокаясь» в течение целого года. Кстати, судьей конкурса все-таки стал вурдалак Зельц, который, несмотря на неприятность с ногой, все же сумел добраться до Деревни Полуживых. Победу, в отличие от Карта, он присудил первому участнику соревнований.
Пивовар Крафт, прожив долгую и яркую жизнь, тоже ушел в мир иной после продолжительной болезни. Еще при жизни он стал легендой, и никто после него так и не смог сварить пиво, хотя бы отдаленно напоминающее его творение.
Оборотень Брык, так и не смирившись со смертью своего друга Рекса, решил отомстить убийцам и отправился на их поиски. С тех пор его никто не видел, и я не знаю, что с ним произошло. Тем не менее не могу не отметить тот факт, что и волков в Деревянном лесу больше никто не встречал.
Карт остался жить со своей семьей. Однажды я встретил его в окрестностях Лужиц, где он пас деревенское стадо коров. Мне показалось, что выглядел он вполне счастливым. От него же я узнал, что после отчисления из Школы Воинов Марта поступила в Ледсбургское кулинарное училище. Услышав об этом, я переговорил с двоедушником из таверны «У» и он заверил меня, что они с удовольствием примут девушку на работу после окончания училища. Соглашаться ли на это предложение – решать ей.
Смерть, судя по всему, избавилась от своей пагубной привычки. По крайней мере, с момента нашего последнего разговора, я больше ни разу не встречал ее ни в таверне, ни где-либо еще. Порой мне мерещится темный силуэт с косой, который бродит по Плоской равнине и принюхивается к запахам стареющих душ, но я думаю, что это всего лишь плод моего воображения, которым я, к счастью, не обделен.
Также мне ничего неизвестно о судьбе ректора Кроя. До меня доходили слухи о том, что у него произошел некий конфликт с черными магами, который чуть не закончился для него плачевно, но я не берусь ни подтвердить, ни опровергнуть правдивость этой информации.
Что же касается Мрака, то мне ничего неизвестно о его судьбе. От многих людей я слышал, что в Глубинах в этом году прошел потрясающий праздник, посвященный дню основания деревни. По слухам, репортеры газеты «Стрижгородский вестник», присутствовавшие на празднике, пообещали включить его в число самых интересных мероприятий Плоской равнины, что само по себе говорит о высокой оценке праздника. Уверен, что этого не произошло бы, не приложи Мрак руку к его подготовке. Но это лишь мои догадки. Я не знаю, решит ли Мрак продолжить дело своих родителей или займется чем-то другим, но почему-то мне кажется, что когда-нибудь все мы еще увидим самого великого волшебника во всем подзвездном мире. По крайней мере, мне очень хочется в это верить.
Напоследок я просто обязан поведать вам, что случилось с вашим покорным слугой. На днях я вернулся из Ледсбурга. Мне пришлось посетить этот город, чтобы передать рукопись «Мрачной истории» представителю одного из местных издательств. Я очень надеюсь, что она увидит свет, и тогда я накрою шикарный стол в таверне «У» и приглашу на этот праздник всех, кто был участником удивительных событий, о которых мне рассказала Смерть. Быть может, в следующем году вы увидите заметку об этом празднике в «Стрижгородском вестнике» и порадуетесь за меня. А пока нам всем остается только ждать.
С любовью и уважением, почетный участник Стрижгородского общества писателей, ваш граф Оман.
P.S.
Совсем забыл упомянуть еще об одном событии, которое наделало много шума по всей Плоской равнине и споры о котором не утихают до сих пор. Речь идет о переименовании Безымянной пустоши в Цветущую долину, и я бы не обратил внимания на эту мелочь в своей книге, если бы по дороге из Ледсбурга своими глазами не видел, что пустошь действительно зацвела.
